- Эй, полегче, придурок! – крикнул недобро Майло вслед стремительно удалившемуся в помещение отеля автобусному летуну. Этот мужик явно перегибал палку. Так и нарывался на грубость.
«Вот же чертов алконафт… Повезло чудиле, что подвернулась ему эта девчонка-тихоня. А то я бы ему устроил теплую и душевную встречу анонимных алкоголиков прямо здесь и сейчас, да так, чтобы из номера носа не высунул до самого отбытия обратно…».
Эбернетти не хотел понимать, отчего у него внутри возникло хорошо знакомое противное чувство, не хотел, да как-то само получилось. Этот вот находившийся под градусом нервный мужик – его потенциальное будущее. Ну, альтернативное будущее, которому придется посоперничать с несколькими другими версиями. С могилой на тихом кладбище подле любимой маменькиной церкви, с возвращением к игле, со вступлением в «Клуб 27» с вышибленными мозгами наперевес, да мало ли с чем еще. Правда, Майло не особо хотелось позволять судьбе подтереться его жизнью. Видимо именно поэтому мужик вызывал у него столько негативных эмоций, которые так и хотелось выплеснуть наружу. Прибей собственное неприятное будущее, пока оно не прибило тебя.
Но остальные гости вели себя относительно тихо – передавали носильщикам чемоданы и плелись следом, разговаривали, толклись у автобусов. Чудило с дредами, похоже, подружился с каким-то азиатом, да и тихоне помогла другая девчонка, своим видом напомнившая Майло представительницу нестройных рядов его юных фанаток. Делать нечего – пришлось снова глубоко вздохнуть и вспомнить о воздухе, послать всю эту дрянную теорию ко всем чертям, затушить в снегу ботинком сигарету и пойти в отель.

На крыльце не оказалось красной ковровой дорожки. Оно и к лучшему, Майло, в отличие от его приятелей по группе, агента и продюсера, никак не удавалось свести воедино понятия «отдых» и «помпезность». Ему куда лучше отдыхалось в тараканьих мотелях, чем в мажорских пентхаусах. Впрочем, это место скорее тянуло на тараканий мотель, чем на пентхаус. Нет, здание, само собой, было старинным. Вот только Эбернетти ни хрена не понимал в архитектуре и не смог оценить все стилестические особенности постройки. Для него отель «Неприступный Утёс» был старым домом. Подлатанным, крепким, приведенным в божеский вид в угоду очам прибывающих туристов, но все-таки старым.
«Не видать тебе, Утёс, очередей из знаменитостей», - улыбнулся то ли сам себе, то ли отелю Майло, приближаясь ко входу. Ему понравилась собственная мысль. Он понял, что не так уж и ошибся Барри с выбором места отдыха для своего протеже.

Боковым зрением он приметил дымящую сигаретой девушку, которая делала вид, что абсолютно непричастна ко всей творившейся во дворе суете. Как раз в этот момент музыканту пришла в голову редкая здравая мысль – он не имел понятия о том, где находится его номер. Остальным, вероятно, сообщали эту информацию ребята-носильщики, но Майло решил сделать за них их работу и лишился источника данных. Девушка, должно быть, была одной из служащих – уж больно по-хозяйски себя вела, да и возле автобусов ее было не видно. Наверняка, она что-то знала.
- Привет, эй! – Эбернетти сделал несколько шагов в сторону, чтобы не стоять на проходе, поправил на плече ремень сумки. Стараясь выглядеть чуть менее хмурым и чуть более дружелюбным, он поинтересовался:
- Тут где-нибудь есть… эээ… портье, так ведь этот чувак за стойкой называется, да? Или еще какой-нибудь тип вроде того. Мне бы ключ от номера и все такое. Хочу убраться с этого праздника жизни. – Майло кивнул в сторону рассыпавшихся по двору гостей, едва поборов желание бесцеремонно ткнуть в них пальцем.

Гости медленно начинали тянуться к отелю. По крайней мере, некоторые из них направлялись к крыльцу. Фэйт подумала, что на их месте давно бы уже мечтала сбежать из автобуса, в котором ехали тот чудной мужик, увидевший кита, и крикун, разбивший бутылки и подкинувший работы Санте. Хотя последнее, конечно, было даже полезным. Девушке казалось, что старику было только в радость работать. Однако попасться под горячую руку и пьяный рассудок, как та шлёпнувшаяся бедняга, ей всё равно не очень-то хотелось, поэтому этот гость уже был записан в уме Фэйт как неприятный. Она отступила на шаг, когда он пронёсся мимо, и даже не выбросила сигарету.
«Не думала, что учёные бывают такими грубыми».
Несмотря на всё её желание, сигарету девушке всё же пришлось отправить в урну. Будущие постояльцы уже явно собирались разойтись по номерам, и в сторонке отстояться не получится. А курить у всех на виду, да ещё в униформе, было как-то не очень профессионально. Внутренне Фэйт пожалела, что вышла на улицу поздно и не успела застать основные события(а тем более не успела докурить).
День выдался достаточно тёплым для зимы и горного климата, но даже лёгкий ветерок зимой ощущался очень явно, поэтому Фэйт начала замерзать в своей куртке поверх одного платья. Да и туфли не способствовали возможности долго простоять на холоде. Девушка хотела было развернуться и пойти в отель, но услышала, как кто-то её окликнул. Она повернулась и увидела одного из гостей – того странного уфолога-неуфолога, который самым первым вышел из автобуса что-то кричать. Он интересовался, где ему можно получить ключ от номера.
Фэйт попыталась приветливо улыбнуться ему, но вместо этого её передёрнуло от холода. Она совершенно не горела желанием рассказывать что-то на улице, прерываясь на стучание зубами, поэтому кивнула на главные двери отеля, совершая ещё одну попытку улыбнуться:
— Пройдите внутрь, там вы быстро увидите стойку регистрации. Там же вам сразу выдадут ключ.
Нельзя было бесцеремонно развернуться и скрыться за массивными дверьми, поэтому она продолжила:
— Идёмте за мной, я вам покажу.
«Н-даа, не дело на крыльцо каждый раз, когда захочется, курить выходить. Этак можно и пальцы отморозить».
Как бы в подтверждение своих мыслей, Фэйт запнулась о порог, когда заходила внутрь. Она тихо чертыхнулась, не забыла извиниться.
— Там регистрация, — она указала рукой направление, — вас проводить?
Вопрос был задан из чистой вежливости. Девушке не очень-то хотелось активно встречать гостей. Она и так это сделала, целый день обхаживая их номера, и теперь не хотела больше никому помогать. А то проводи одного, займись другим, помоги найти нужную комнату третьей. Так и не отдохнёшь, а отдыхать Фэйт любила.
Пока была возможность, Фэйт незаметно разглядывала внешний вид мужчины. Он казался очень молодым для своей профессии и выглядел совсем не как учёный. Девушка засомневалась, что ему найдётся место на приближающейся конференции. Она, конечно, не могла говорить наверняка, но вряд ли такой человек способен читать доклады и как-то выступать перед серьёзными людьми.
«Разве что только он самый настоящий сумасшедший уфолог. Хотя на психа вроде не похож, пока не кричит».

Альф заворожено пялился в сторону горной вершины, абсолютно не обращая внимания не то, что происходило вокруг него. Это ж надо – найти такое великолепное место! Просто потрясающее место, с точки зрения энергетики и привлекательности для высших сил! Уж здесь-то он наконец поймает свою удачу, как только что взглядом поймал за хвост Великого Духа Синего Мирового Кита!
Серо-синяя дымка над горой плыла куда-то вдаль. Кит был слишком великим и слишком мировым, чтобы снисходить до проблем копошащихся на земле людишек. Его заботили собственные китовьи проблемы, вроде глобального потепления или вымирания галопагосских черепах. Однажды Альфонс мечтал достичь подобного уровня просветления, но сейчас он стоял лишь на первой ступени. Только и мог, что смотреть, в надежде на то, что Кит посмотрит на него. Хвосту смотреть было, увы, абсолютно нечем, так что и эта надежда гуру рухнула. Он смиренно вздохнул, но взгляда не отвел. Лишь когда к гуру подскочил паренек-азиат, Альфонс отвлекся, скосив боковой взгляд на него.
«Турист или местный?» - задался вопросом проповедник. Иммигранты-азиаты, трудящиеся в китайских кварталах в своих пахнущих всевозможными диковинными специями тесных темных лавочках, представлялись ему этаким низшим слоем жизни. С другой стороны, на их черном рынке наверняка можно было купить что-нибудь этакое. Пушистого домашнего магвая, например. Вуди прищурился, пытаясь прикинуть, как бы смотрелся паренек за стойкой в темной лавочке в окружении клеток с магваями.
«Пожалуй, турист», - заключил Альфонс. Это меняло дело. У туристов в чемоданах не водились гремлины, зато водились толстые бумажники. Если уж хватило у них средств, чтобы отправиться на отдых на другой континент, однозначно хватит и на то, чтобы купить несколько отличных защитных амулетов!
Только Альф собирался раскрыть рот, чтобы предложить юному туристу чего-нибудь интересное, как появился второй паренек-азиат.
«Да сколько вас здесь!» - всполошился внутренний голос, предвещая скорый рост продаж и всяческий коммерческий успех дальнейшего пребывания на курорте Неприступный Утёс. В общем-то, азиатов на свете было много, как рассказывали люди из телевизора, поэтому ничего удивительного в наличии хотя бы двоих именно в этом уголке планеты не было.
Отвлекшись на молодежь, Альф упустил из вида Кита. Тот, вероятно, переместился за гору, устав от взглядов и ненужной суеты. Хуже того, какой-то тип подкрался к Вуди сзади, сцапал его драгоценный чемодан и поволок в сторону отеля! Всплеснув руками, Альфонс ринулся вдогонку (с той скоростью, с которой ему позволяло неимоверно тяжелое старомодное одеяние), бурча себе под нос что-то про беспредел посредь беда дня и воинственно потрясая кулаком по направлению к спине неизвестного.
Уже в холле отеля выяснилось, что вор был вовсе даже не вором, а совсем даже сотрудником курорта, который решил наконец подсобить пророку с чемоданом. Осознав собственную чудовищную ошибку, Альфонс извинился за то, что оклеветал мысленно этого беднягу, прочитал над ним ограждающее заклинание, отпугивающее синих гномиков, и вручил три деревяшки, связанные красной шерстяной ниточкой. Этот оберег от сглаза наверняка пригодится ему, особенно если этот неразумный гарсон вновь станет пытаться заграбастать чужое имущество без объяснения причин.
Вместе с гарсоном Альфонс Вуди поднялся в свой номер по большой красивой лестнице. Такие лестницы он прежде разве что в кино видел. В кино про Титаник.
Скинув пальто на двуспальную кровать и заперев изнутри дверь, гуру новой мировой религии принялся разбирать вещи, но вскоре плюнул на это дело, забрался на койку поверх пальто, забил бонг у открытого окошка, а после принялся медитировать. Да так переусердствовал, что вскоре уснул.

Предвкушая поездку, я с большим энтузиазмом поднималась по ступенькам в салон автобуса. Не особо люблю время в дороге, но мне нравится неожиданная смена обстановки вокруг. Добираться не так далеко, как кажется. Собравшиеся попутчики все кажутся какими-то недовольными… Оценивающе оглядев пространство перед собой, я выбрала себе чудесное место около окна. Пока что место передо мной свободно. "Кину сюда рюкзак. Отлично...". Сумку-конверт уместила на коленях и с любопытством прислонилась к оконному стеклу, смотрю, что там происходит на улице. В правом кармане куртки провибрировал телефон – показалось. Меня преследуют глюки звонков и уведомлений, когда ставлю девайс на беззвучный режим. "Бесит".
Нащупала в рюкзаке журнал и газету, там ещё мешочек с сухофруктами лежит, но я совсем не хочу есть…
Стоило мне начать листать глянец, в котором на днях напечатали мою статью, как рядом плюхнулся странного вида тип. Дреды, пальто на несколько размеров больше по виду, странная жестикуляция… Всё бы ничего, но этот явно обкуренный гражданин начал размахивать руками прямо вокруг моей головы! Сначала я испугалась, но продолжала делать вид, будто ничего не замечаю, сидела и молча пыталась сосредоточиться на содержании собственного написанного текста. Но когда этот парень попал мне локтем в нос, я уже готова была устроить скандал, но вместо этого решила просто поскорее уйти подальше. Ещё не хватало, чтоб окружающие нас пассажиры подумали, что я истеричка. Тем более что я итак часто веду себя довольно эмоционально. Тут столько новых лиц! Надо вести себя поприличней, а там как примут… По обстановке.  Возможно, это будет бестактно, но уж лучше я спокойно доеду до Неприступного Утёса. Я дернула лежащий рюкзак перед собой и стремительно отправилась в другой конец автобуса. По пути к новому месту, которое так внезапно пришлось искать, запихнула журнал в рюкзак, чтоб не мешался в руках. Пощупала сумку-конверт, висящую на плече... "Вроде бы, всё в порядке. А вот и место…". Не очень люблю сидеть с незнакомцами, но тут вид приличный и парень чем-то похож на хоккеиста Энтони Бриггса… Откуда здесь быть такой персоне да без свиты поклонников? Очень похож, но навряд ли это Энтони. Парень выглядит уставшим и навряд ли будет меня беспокоить.  Достала газетку и постаралась довольно незаметно положить рюкзак на верхнюю полку под потолком. Села и прошуршала страницами, удалось всё-таки найти свою статью.
Время быстро пролетело за чтением, мы приехали, а мой сосед, оказывается, уснул. Пришлось разбудить. "Парень вроде бы адекватно отреагировал. Боюсь будить спящих людей. Джек... Мы с ним просидели много лет за одной партой, и он часто засыпал… А реакция всегда была неизвестна. Он же такой ярый холерик…". Пассажиры стали потихоньку высыпать из салона автобуса. Засунула газетку в рюкзак. "Вроде бы, ничего не забыла… Итак, привет, Неприступный Утес! Тяжелый, однако, чемодан получился с вещами, хоть и на колесиках… И как я его вытащила вообще с этого багажного отсека?.."
Все разбрелись кто куда. Растрепанный паренек, который мне показался ещё одним подозрительно знакомым человеком после клона-Энтони Бриггса, жалуется на помехи со связью. Манеры как у Майло Эбернетти, такой эмоциональный, эдакий брутальный альфа-самец…  Но с чего вдруг ему здесь быть?.. "Либо я слишком тепло оделась, либо в салоне и вправду было душно". Воздух не кажется мне морозным.  Вокруг такая красота! Чудесное место! "Хорошо, что я решилась отправиться сюда отдохнуть! Жаль, что Джек не рядом… Вместе было бы веселее! Когда будет время не плохо бы зайти в интернет, узнать как там чего дома… О, Боже! Что там происходит? Какая-то девушка беспомощно лежит на земле, а около неё мечет гром и молнии, кажется, не совсем трезвый мужчина. Дебильное чувство. Хочется помочь, но меня напрягает этот дикарь!" Слава Богу, пострадавшей помогла подняться мрачная, но явно отзывчивая девушка. "Эх. Даже стыдно как-то... Надо понаблюдать, на всякий случай, за этим пьяным бунтарем, вроде он направился как раз мне по пути, в сторону отеля. Избавлюсь от отягощающих сумок…"

В творящейся вокруг неразберихе девушка в аккуратной форме, однако, разбиралась. Быстро сориентировавшись, она выдала Майло комплект указаний, с которыми до стойки регистратора добрался бы и трехлетний ребенок. Сотрудница, которая по виду была скорее всего горничной, собралась обратно в отель, чтобы по пути к рабочему месту заодно показать ему направление, но ее едва не сшибла нервная тетка, промаршировавшая в холл с видом Ее Величества Королевы. Еще бы шаг, и дамочка впечаталась бы в самого рокера, а этого он бы ей вряд ли спустил. За надутой королевной, стараясь не отставать, шел ее спутник. Этих двоих Майло видел у автобуса, они, кажется, стали мишенью каких-то парнишек. Видимо, это пришлось Ее Величеству не по вкусу.
- Смотри, куда прешь! – огрызнулся музыкант в спину дамочке, но та вряд ли его услышала, поглощенная собственным негодованием. – Эй, ты в порядке? – обратился он к своей незаслуженно пострадавшей провожатой. - Забей на эту мадам, такие не видят ничего вокруг, кроме своего отражения в гребанном зеркале.
Проследовав за горничной и остановившись за ее спиной, музыкант из-за плеча девушки увидел ресепшн в указанном направлении. Только он собирался поблагодарить служащую, отказаться от ее дальнейшей помощи и пойти за своими ключами, как словно черт из табакерки снова откуда-то выпрыгнул навернувшийся из автобуса бухарик.
«Какого черта тут творится?..» - хмыкнул внутренний голос. Этот тип с чемоданом наперевес, будто стреленный в зад солью, спешил так, что, наверное, успел оббежать кругом весь отель до последнего угла, а уже после спустился вниз.
На этот раз он выглядел более спокойным, не сыпал ругательствами направо и налево, не вопил и не казался настолько раздражающим. Разве что встрял посреди разговора и уволок девчонку за собой, но с ней Майло уже успел закончить. В любом случае, чумному типу с бутылками явно повезло суметь шустро убраться с глаз долой.
- Спасибо, детка! – крикнул Эбернетти вслед удаляющейся парочке. И чуть тише добавил с ухмылкой, - совет да любовь, голубки.

- Разрешите?.. - Мужской голос окликнул сзади. Обернувшись, Майло увидел человека с чемоданами и следующих за ним нескольких гостей. Им было никак не протиснуться в двери, пока посреди проема завис рокер.
- Пардон! Заваливай, чувак, - Эбернетти махнул рукой куда-то вглубь холла и, не дожидаясь ответа от сверлящих его недоуменными взглядами людей, побрел к стойке. Нужно было поскорее со всем этим покончить. А еще хотелось жрать. Поутру привычно мутило, так что Майло не рискнул набивать желудок перед тем, как загрузиться в автобус и трястись в нем несколько неимоверно долгих часов.
На подходе к стойке Эбернетти вновь обернулся, привлеченный знакомыми криками. Наркоша с дредами вздумал поиграть в догонялки с каким-то носильщиком.
«Ну, чума! Дурдом на выгуле!» - веселился Майло, наблюдая очередную шумную разборку. Теперь чудик впаривал носильщику какие-то свои бирюльки, вроде той розовой хреновины, которую пытался всучить и ему вместе с телефоном. Работнику отеля, ясное дело, было недосуг вникать в эти высокие сферы, но он быстро смекнул, что проще кивнуть головой и принять дары, чем отнекиваться до самого номера этого типа.

Заполучив долгожданные ключи, Эбернетти прочел номер на бирке, выбрался из скопления постояльцев у стойки и взбежал по ступенькам главной лестницы, обруливая на ходу вяло тащащихся наверх усталых гостей. Остановился, отдышался. Коридоров в отеле Неприступный Утёс было отнюдь не так много, как в привычных ему отелях. Те громадины имели чертову тучу этажей, номеров, холлов, комнат персонала, лифтов, лестниц… от всего этого шла кругом голова. Тут не заблудишься. Дверь с нужной цифрой нашлась скоро. Замок был практически новым, ключ провернулся без всякого труда.

- Привет, триста первый! Нам тут с тобой придется какое-то время проторчать вместе, ты не против ведь, дружище, а?
Майло завалился внутрь, кинул сумку у кровати, опустил рядом гитару, снял куртку и бросил ее на покрывало, размял затекшие плечи. Барри хотел засунуть его в люкс, но у него не получилось. Лучше уж эта спичечная коробка. Меньше пространства, меньше места для посторонних мыслей. Эбернетти подошел к одному из окон, присвистнул. Вид открывался что надо. Никаких небоскребов, гудящих автострад, огромных экранов с улыбающимися модельками и рекламных щитов, кричащих о том, как прекрасна станет жизнь с новой зубной пастой.
- Добро пожаловать в долбанный отель Калифорния! Какое чудесное место, какое чудесное место, - сами вспомнились и легли на язык старые строки. Прищурившись, Майло вгляделся в даль. За окном уже почти стемнело. Он отвернулся, огляделся вокруг и, сам не поняв зачем, добавил. - Вы можете освободить номер в любое время, но никогда не сможете уйти…

Собеседник Майка оказался вполне дружелюбным парнем, и тоже словно бы знакомым на лицо. Майк напряг было память, но потом плюнул и решил не забивать себе голову. Отдых, отдых, отдых.
- Пока еще сам толком не определился. Эта поездка премия от компании, отказываться было неудобно, а подробных планов составить не успел. Посмотрю как пойдет. Я не большой мастер лыжных спусков, но если тут есть инструктор - рискнул бы покататься. Что-то мороз вроде как крепчает, пора, наверное, и внутрь. Ну что ж, мистер Бриггс, приятно было познакомиться, надеюсь, еще увидимся.

Майк кивнул своему новому знакомому и, подхватив баул, отправился внутрь отеля. На ресепшене пришлось отстоять небольшую очередь, желающих срочно заселиться в номер оказалось многовато. Майк терпеливо дожидался своего ключа, оглядывая внутренности отеля. "Профессионально деформированный" быстро строил в уме примерный план здания - хол, лестница, коридоры, там, наверное проход в ресторан и кухню, там подсобные помещения. Стены старые, крепкие, углы и переходы резкие, видны глубокие ниши в стенах с растениями. Надо бы еще узнать, где черный ход и есть ли пожарные лестницы. Не помешает. Став обладателем заветного ключа, Майк не спеша отправился в свой номер. Это оказалась угловая комната, с окнами в двух стенах, выходящими на горные склоны. Пейзаж из окон открывался довольно приятный. Майк проверил, как запирается входная дверь - запиралась крепко и сама дверь была дощатой, филенчатой, на крепком косяке, такую вдруг не выбьешь. Окна тоже была крепкими, надежными, с мощными запорами. Майк проверил их работу - держат надежно, но открываются легко, что хорошо.

Сам номер оказался вполне уютным, похоже недавно здесь провели косметический ремонт. Что ж, жить можно и даже с комфортом. Всяко это было лучше палаток в полевом лагере под Гардезом или узких пеналов-контейнеров на базе в Манасе, в которых даже окон не было. Придя к этим выводам, Майк занялся разборкой вещей. Содержимое баула аккуратными стопками перекочевало на кровать, а оттуда в шкаф, где заняло место на полках столь же аккуратными рядами. Стопка нательного белья, носки, платки, пара комплектов термобелья. На плечиках в шкафу повисли несколько сменных рубашек и толстовок и лыжный костюм, под которым пристроились старенькие, но надежные и удобные "Фишеры". Последней из баула на кровать легла небольшая пластиковая коробочка и пара непонятного на первый взгляд вида чехлов из кордуры. Опытный взгляд опознал бы в этих предметах миниатюрную поясную кобуру для небольшого пистолета и спаренный чехол для запасных магазинов. Майк открыл коробочку и задумчиво посмотрел на лежащий в ней верный "Вектор". Изделие юаровской оружейной промышленности тускло отблескивало в свете потолочной лампы. Все естество Майка решительно протестовало против того, чтобы ходить без оружия, но, с другой стороны, за каким дьяволом пистолет в этом тихом, Богом забытом месте? Майк вообще взял его с собой исключительно из-за подзуживания того, "профессионально деформированного". Еще пара минут раздумий и Майк принял к действию компромиссный вариант. "Вектор" был извлечен из коробки, проверен и заряжен. Два запасных магазина набиты патронами и заняли свое место в чехле. Пистолет привычно лег в кобуру. После чего кобура с "Вектором" и чехол с запасными магазинами были аккуратно засунуты в лыжные ботинки. В обуви ценные вещи ищут в последнюю очередь, естественная человеческая брезгливость - неприятно ковыряться в пропахших чужим потом башмаках. Закончив разборку вещей, Майк быстренько освежился в душе и вышел из номера в надежде что-нибудь перекусить...