1. Имя:
Эрика Крёнен
2. Возраст:
25 лет (дата рождения – 14 марта 1988 года)
3. Внешность:
Эрика Крёнен может похвастаться сравнительно высоким для женщины ростом (1,68 метра) и неплохой фигурой (62 килограмма), с пропорциями промежуточными между типами „песочные часы“ и „прямоугольник“.
Кожа бледная, склонная к загару, но загорать Эрика не любит. В отличие от подавляющего большинства рыжеволосых людей, природа почему-то обделила её веснушками.
Хорошей спортивной формой девушка похвастаться не может, но и склонности к полноте не имеет.
Волосы прямые, почти до плеч, рыжие. С причёсками Крёнен предпочитает не заморачиваться и носит их распущенными.
Лицо округлое, сравнительно симметричное. Нос чуть вздёрнутый. Глаза зелёные, взгляд рассеянный. Тени Эрика предпочитает телесного цвета, ресницы слега подчёркивает тушью. Губную помаду выбирает бледных оттенков.
Ногти средней длины, ухоженные. Лак для ногтей прозрачный.
Особых примет не имеет.
В одежде Крёнен отдаёт предпочтение строгим, но всё же женственным вещам. Стиль унисекс и брюки не признаёт принципиально.
Прототип внешности: Агнес Брукнер в образе Хизер Фазуло (фильм „Тёмный лес“)
4. Характер:
Характер Эрики Крёнен противоречив. С одной стороны её отличают острый ум и образованность, хитрость и осторожность, позволяющие ей скрывать свои убеждения от окружающих. С другой – стремление завоевать место в обществе и сделать себе имя в научном мире.
Хотя она имеет достаточно обширные и разносторонние познания, при общении с людьми фройляйн Крёнен предпочитает занимать пассивную позицию и больше слушать, чем говорить. Если речь не заходит о действительно интересных ей вещах. В таких случаях она готова часами расспрашивать собеседника или наоборот рассказывать что-нибудь ему, уже не задаваясь вопросом, интересна ли ему выбранная тема.
Будучи по сути своей книжным червём, Эрика умеет вести себя в обществе, даже оказываясь в центре внимания, хотя обычно она в него отнюдь не стремится.
Ненавидит, когда ей сочувствуют. Сама тоже очень редко проявляет к кому-либо открытую жалость, считая, что это человека только унижает.
Человек слова – всегда держит данное обещание, даже если оно ей крайне невыгодно.
Фактически в её личности можно выделить три основные черты – любовь к странному и фантастичному, любовь к древнему и неизменному, любовь к истине и научной логике.
5. Биография:
Династии. Что может быть благороднее? Династия Крёнен была врачебной. Глава семьи – Отто Герман Крёнен был нейрохирургом, Мария Анна Цанн-Крёнен – рентгенологом. Вполне естественно, что уже до рождения ребёнка, супруги распланировали его судьбу в деталях. Сын должен был стать хирургом. Дочери дали бы более обширный выбор. Такова была традиция. Ждали мальчика, но, вопреки предсказаниям акушера-гинеколога, родилась девочка. Успевшие подготовиться к появлению на свет наследника мужского пола, Крёнены успели даже придумать ему имя – Эрих, а потому, не мудрствуя лукаво, они назвали дочь Эрикой.
С сознательного возраста её начали готовить к тому, что она должна будет продолжить династию. В детстве девочка не отличалась крепким здоровьем и из-за частых болезней большую часть времени проводила в родительском доме, а не играя со сверстниками, но даже того общения с ними, которое всё же выпало на её долю, оказалось достаточно, чтобы фройляйн Крёнен на всю жизнь усвоила одну простую истину – нельзя показывать окружающим свою слабость, иначе невозможно будет избежать издевательств или, наоборот, сочувствия, которое хуже любого издевательства.
В библиотеке её отца было очень мало детских книг и много естественнонаучных фолиантов, поначалу привлёкших внимание девочки своими иллюстрациями, а вскоре увлекших и содержанием. В школе она училась хорошо, но отличалась замкнутостью, поэтому постоянный круг общения был невелик, однако и его хватило, чтобы в конце концов поколебать её убеждения об унизительности жалости, и, хотя она по-прежнему не могла принять сочувствия по отношению к себе, но научилась проявлять его к окружающим, хотя такое случалось не слишком часто.
Уже тогда проявила себя её страсть к исследованиям. Из школьных предметов Эрику Крёнен наиболее увлекли науки естественные. Учитывая её воспитание, это было неудивительно. Уже тогда только картинок и описаний внутреннего устройства живых существ в научных книгах ей стало мало, и она принялась препарировать лягушек с целью убедиться, что они действительно устроены настолько сложно, насколько это описано в литературе. Внутреннее строение земноводных не разочаровало хирурга-самоучку, однако она достаточно быстро осознала, что живые существа обладают кое-чем куда более сложным и интересным – высшей нервной деятельностью, а потому следующим этапом её „исследований“ стала дрессировка собак и кошек.
Логическим продолжением этого могли быть только эксперименты на людях, которыми она по объективным причинам заняться не могла, а потому была вынуждена вновь ограничиться лишь описанием оных в литературе. Именно на этом этапе своей жизни Эрика поняла, что полноценно реализовать свои интересы она сможет, занявшись психологией или психиатрией.
Определившись с выбором будущей профессии, фройляйн Крёнен подошла к подготовке к оной со свойственной всем немцам основательностью, что не могло не сказаться на её характере и поведении. Поскольку при общении с пациентами врач должен говорить как минимум в два раза меньше, чем они, при общении с людьми фройляйн Крёнен, несмотря на достаточно обширные и разносторонние познания в самых разных областях, отныне предпочитала занимать пассивную позицию и больше слушать, чем говорить, и всё же, если речь заходила о действительно интересных ей вещах, она была готова часами расспрашивать собеседника или наоборот рассказывать что-нибудь ему, уже не задаваясь вопросом, интересна ли ему выбранная тема.
Будучи по сути своей книжным червём, Эрика всё же научилась вести себя в обществе, даже оказываясь в центре внимания, хотя обычно она в него отнюдь не стремилась.
Школу она окончила без отличия, но всё же её аттестата оказалось достаточно, чтобы поступить в Берлинский университет имени Гумбольдта. Приобретённые ею к этому времени частично социально-дарвинистские убеждения, выражавшиеся преимущественно в отношении к другим студентам как к опасным конкурентам, стали для неё отличным стимулом к учёбе.
Несмотря на весь свой интерес к психиатрии, во время практических занятий Эрика вдруг поняла, что её куда больше привлекает патология. Это открытие заставило девушку задуматься о дальнейшей специализации на судебно-медицинского эксперта, тем более, что таким образом она бы смогла совместить в своей работе сразу и патологию, и психиатрию.
К этому моменту родительское влияние стало для неё совершенно невыносимым –постоянные напоминания о том, что она не просто должна продолжить династию, но и не смеет разочаровать их, заставили девушку подать заявку на участие в программе международного обмена студентами.
В результате фройляйн Крёнен отправилась за океан в Соединённые Штаты Америки, где была распределена в город Аркхэм, а именно – на медицинский факультет Мискатоникского университета. На новом месте она сумела проявить себя, и после ряда побед в олимпиадах по различным медицинским и другим естественнонаучным дисциплинам Эрика в качестве награды получила путёвку на горнолыжный курорт Неприступный Утёс на зимние каникулы…
6. Профессия и навыки:
Владеет навыками оказания первой медицинской помощи и проведения простейших хирургических операций. Для студентки хорошо знакома с психиатрией как с наукой. Обладает глубокими познаниями в области мифологии, немецкой иррациональной философии и естественных наук. Родной язык – немецкий. Свободно пишет и читает по-английски, но разговаривает с выраженным акцентом. Хорошо играет на рояле. Обладает навыками по разведению костров и постановке палаток. Обучена вождению мототранспорта. Познания в области кулинарии неглубоки.
7. Личное имущество:
Ноутбук с записанной на жёсткий диск подборкой литературы по психиатрии и смежным медицинским специальностям, а также любимыми художественными произведениями Эрики.
8. Пробный пост:
Максима кивнула.
– Адам. Библейское имя, – последнее было сказано исключительно для того, чтобы хоть как-то поддержать словесный контакт с юношей. Конечно, когда дело дойдёт до непосредственно операции, утрата им сознания сможет заменить обезболивание, но пока она готовится ему нельзя позволять заснуть.
– Поговорите со мной, Адам. Расскажите о себе. Если не хотите, то хотя бы, как здесь очутились, поведайте, – девушка заглянула в рюкзак. – Да, всё, что необходимо! – она достала фонарь и поставила его так, чтобы он светил точно на предполагавшееся операционное поле. Теперь нужно было озаботиться инструментами. Максима ещё раз омотрелась. В под койкой тускло поблёскивала помятая алюминиевая миска. Девушка довольно кивнула и поставила их на палубу перед собой, после чего вновь полезла в рюкзак своего пациента. Обнаружив оба ножа, свой она вернула в ножны, а второй положила было рядом с миской, но найдя бритву, тут же заменила его ею. Следующей из рюкзака появилась аптечка, из которой Светловолосая первым делом достала катадин, но почти тут же отправила упаковку обратно и покачала головой.
– Слишком долго! – её ловкие пальцы моментально извлекли флягу со спиртом. – Многие мужчины убили бы меня за то, что я сейчас сделать собираюсь! – она обрызгала миску горючей жидкостью и чиркнула зажигалкой. Синеватое пламя озарило каюту на полминуты.
– Примитивнее было бы только на пламени лампы всё стерилизовать! – сердито произнесла девушка, вернулась к рюкзаку, достала из него бутылку воды и наполнила миску на половину, после чего плеснула в неё немного спирта и добавила антисептик. Упаковка стерильного бинта разорвалась с треском. Отрезав несколько полос и отправив их плавать в миску, светловолосая вернула её в аптечку и достала парацетамол и ибупрофен.
– Не лучшее обезболивание в такой ситуации, но хоть что-то, – с досадой произнесла она и вложила две таблетки в рот пациенту, после чего поднесла к его лицу бутылку воды. – Выпейте! – её тон не оставлял места для возражений. Как только с импровизированной и более чем условной анестезией было покончено, Максима вложила между зубов юноши найденные в его рюкзаке носки, как он и просил.
– Может больно быть! – повторила она. – Не хочу, чтобы вы без зубов или языка остались. Да и знаю по своему опыту, легче будет, если что-то прикусить, – в её зелёных глазах мелькнула тень сострадания. Она редко позволяла себе открыто проявлять его, полагая, что оно унижает того, на кого направлено. Быстрая обработка рук спиртом, и операцию можно было начинать. Максима достала из миски пару пропитанных сильно разведённым в воде спиртом марлевых полос и принялась промывать рану.
– Терпите! – строго скомандовала она, когда юноша дёрнулся. – Я знаю, что мужчины куда менее выносливы, нежели женщины, но пациента терять не собираюсь! – однако её руки стали осторожнее. Как только операционное поле было очищено, девушка выплеснула миску в коридор, налила в неё спирт и опустила в него бритву. Щелчок зажигалки, и её лицо вновь озарил призрачный свет голубоватого пламени.
– Раскалилась! – недовольно произнесла она, берясь за рукоять. Единственной причиной, по которой она сейчас комментировала всё подряд, была всё та же необходимость поддерживать хотя бы односторонний словесный контакт с пациентом, который всё норовил провалиться в забытьё, вслед за которым пришло бы и небытие. Бритва нагрелась далеко не так сильно, как можно было ожидать. Максима одарила Адама ободряющим взглядом и сделала первый разрез, отступив несколько миллиметров от края раны. Необходимо было, пускай и с запозданием, иссечь повреждённые ткани и зашить её ещё раз. Юноша вновь задёргался, и девушка пожалела, что не имела возможности крепко привязать его к койке. Безумная качка и без того требовала от неё предельного напряжения.
– Говорят, что хорошо зафиксированный больной в анестезии не нуждается, – произнесла она, стараясь придать голосу непринуждённое выражение. – Увы, у меня ни верёвок, ни морфия не было, хорошо хоть нож действительно хорошо наточен, – операция медленно, но верно подходила к своему завершению, и болезненные сокращения мышц парня, хоть и заставляли хирурга-импровизатора вспоминать заветы преподавателей о том, что боли быть не должно ни при каких обстоятельствах, всё же внушали ей оптимизм. Наконец, стенки и дно раны были иссечены. Максима быстро смочила клинок бритвы спиртом и поднесла его к огню зажигалки, но теперь уже дождалась, пока металл раскалился докрасна, после чего быстро провела им в ране, прижигая всё ещё кровоточившие сосуды.
– Наверно думаете вы, что я – сотрудница Гестапо, но, что если бы у меня возможность была, я бы всё гораздо деликатнее сделала, поверьте! – она отложила импровизированный инструмент в сторону и осмотрелась в поисках чего-нибудь, чем можно было бы стянуть края раны.
– Если я поняла правильно, вы – универсальный реципиент. Жаль, что системы гемотрансфузии у нас нет, – добавила она, чтобы не утратить весьма условного контакта с пациентом. И тут ей наконец удалось разглядеть в дальнем углу нечто, на первый взгляд подходящее для завершения операции – моток пыльной, но тускло блестящей проволоки. Максима быстро подняла его и поднесла к фонарю. В мертвенном свете светодиодов стало ясно, что материалом для проволоки, по всей вероятности, послужила нержавеющая сталь. Девушка довольно улыбнулась и при помощи всё той же бритвы, полусложив её зажимая проволоку между лезвием и рукоятью, как в кусачках, принялась нарезать её в миску, после чего повторила ритуал с поджиганием спирта.
– Лучше, чем ничего, – произнесла она и взяла пинцет. Самой сложной частью оказалось скручивание концов проволочек. Максима до крови исколола пальцы, но всё же сумела в достаточной степени стянуть края раны, после чего в последний раз обработала кожу вокруг антисептиком и заклеила её остатками лейкопластыря.
– Вот и всё! – устало объявила она и изнурённо опустилась на пол рядом с койкой. – Если вы посмели умереть, я вас за борт отправлю!
9. Откуда вы про нас узнали:
Реклама
10. Связь:
agata_krain@list.ru
Отредактировано Erika Krönen (2016-12-08 23:49:25)
