Похоже что то, что вчера двигало Зарой, сегодня двигало Ерикой – бессознательное желание помочь бедолаге, окружить его теплотой и напоить чайком с печенькой. Вчера, Альварес спасала жизнь незнакомцу, который ворвался в дом с топором, весь обледеневший и в крови, с травмами не совместимыми с жизнью. Вчера, Зара согревала мужчину и спасала его от смерти и здешних мужчин, желающих допросить подозрительного типа немедля. Сегодня же…, место Альварес заняла непонятно от куда взявшаяся доктор и та снова таки была готова штопать незваного гостя и защищать его от всех.
«Бред». «Мистика».
Ночью, Зара была уверена, что незваный гость... знакомый/бывший возлюбленный/мужчина из прошлого Агнесс, сегодня же … уже Ерика вела себя как сестра/жена/верная подруга.
«Бррр.»

- Здесь не больничные палаты, мисс доктор. И твой мнимый больной совершенно даже здоров. – «Она может баюкать его и даже потом забрать к себе домой, но тут, сейчас не время и не место для слабостей». – Ты, наверное, не совсем понимаешь, что здесь происходит? Но нянчиться с тобой и твоим больным – кивнула в сторону Джека. – никто не собирается.
В упор посмотрела на Миллера - Мы заперты без связи и похоже без света. Часть жильцов ушла в лес на поиски дороги и спасателей, и никто, совершенно никто, не знает, вернется ли кто-нибудь из них. Во дворе еле удалось погасить сильный пожар, в котором могло сгореть много чего необходимого. За окном снег не прекращается, а в здании не работает отопление. Вообще. Мы словно десять негритят, и нас убирают пучками. Так что, - сжала кулаки и зубы. – Если ты считаешь, - немного наклонилась в сторону мужчины, стараясь быть услышанной в каждом слове, но все еще на расстоянии вытянутой руки. – что тут тебе база для отдыха, и мы по очереди будем тебя лечить, упражняясь в милоте и заботе, то ты очень ошибаешься. – «В конце концов, он мужчина, а не сопливый ребенок и не немощный старик. В конце концов, он, возможно, уже единственный мужчина, что остался тут, в отеле. Возможно, остальных уже и нет...».
- Я хочу знать, что здесь, черт побери, происходит и от куда ты взялся. Я не собираюсь здесь сидеть вечно. Так что, пиши – указала на блокнот. – Откуда ты взялся? Что видел? И что знаешь?

Жест Миллера, в котором в обычной ситуации вряд ли увидели бы угрозу, несколько отрезвил собравшихся. Докторша выдала ему обратно блокнот и ручку, а сама преградила другим подход к кровати. Чтобы писать не мешали? Или чтобы снова не попытались дух из него вытрясти? Так сразу и не поймешь…
Девушки опять говорили. Друг с другом или с ним – поди пойми, особенно когда обзор загородили.
Наплевав на возможные наводящие вопросы, Джек неуклюже, заломив бумагу, перевернул несколько страничек, пропустив те, где были написаны прошлые слова. Потом взялся за ручку левой рукой.
«Дверь окна зобейте», - неровные печатные буквы появлялись штрих за штрихом. Да, собравшимся это покажется неважным, но Джек знал, что на ночь оставлять любую щель открытой – равносильно смертному приговору. Пусть себе крутят пальцем у виска. Когда в окна начнут скрести чьи-то когти, они припомнят его слова и выполнят указание.
«Тут сночало», - он обвел взглядом комнату. Что бы там не пряталось в лесу, оно знает его запах, оно видело, куда он сбежал, оно шло по следам и буквально дышало в спину. Может, сейчас оно наблюдает, выжидает, притаившись где-то неподалеку. Раздумывает, что делать. Как выцарапать намеченную жертву из норки перепуганных мышек. Возможно, это сыграет на руку, и оно промедлит день или два в надежде на то, что Джек выйдет сам или его выкинут люди из отеля. А после этого… да поможет им всем Бог.
«Пайдити за идой», - Миллер поглядел на написанное и нахмурился больше прежнего. Сейчас они подумают, что он требует что-то, чтобы набить собственный желудок. Чертовы бабы с их мнительностью и привычкой додумывать…
«Зопасы», - дописал, подчеркнул дважды.
«Свет», - крупные буквы, жирная черта под кособоким словом. Ночью в здании было электричество, а потом оно пропало. Джек решил, что накрылся генератор. Это вполне могло произойти, если у местного смотрителя задница вместо головы… или если его в отеле нет… или если головы у него уже нет… Подачу нужно восстановить и поскорее. Джек глянул бы на генератор сам, да только не был уверен в том, что дойдет до него.
Миллер не выпускал ручку и ничего больше не пытался накорябать. Задумался, писать ли последнюю фразу. Она была безумнее всех прочих, но и важнее. Без этого предупреждения могло случиться непоправимое. Люди из отеля впустили Джека ночью, не дали подохнуть на пороге. Потом они оставили его наедине с женщинами, с которыми при желании мужчина сумел бы справиться. Забрали топор, но не обездвижили. Позволили какое-то время быть в комнате одному. Ошибка за ошибкой. Хотел бы Джек перебить их – уже остался бы в отеле в гордом одиночестве, прикарманив все припасы и теплые вещи. Если им взбредет повторить все эти действия со следующим гостем из леса - жди беды.
Написать было нужно.
«Ни пускаите Эрни в атель!» - несмотря на кажущееся спокойствие, рука дрогнула на имени сгинувшего в лесу напарника, оставив чернильный росчерк над первой буквой. Джек положил ручку.

«Окна…»
«Еда…»
«Запасы…»
«Свет…»
Зара краем глаза взглянула на писанину Миллера и закатила глаза. «Это словно издевательство». – И это все, что ты в состоянии рассказать? – спросила с явным раздражением в голосе. – Ты пришёл из ниоткуда, напугал своим появлением и видом, а сейчас, выспавшись ничего другого не придумал, как просто дать нам краткие указания? – прочитав это в записке, Зара подавила нервный смех, сейчас же озвучив предлагаемое Джеком, ей стало до тошноты смешно. «Неужели только мне все это кажется смешным и нелепым?»
- И как ты себе это представляешь? – осмотрела комнату – Что мы сейчас побежим заколачивать окна? – «Три этажа и бог знает какая продолжительность этого здания». – Потом накормим тебя и будем беречь от призрачного Эрни? – смотрела с недоумением на мужчину. - Миллер, да ты уникален. - добавила и развернувшись, отошла к окну.

Сложив руки на груди, провела взглядом снежинки. «Съемочная, наверное, застряла по пути…». Альварес поймала себя на мысли, что уже ни на кого не рассчитывает и ни от кого помощи не ждет. «Возможно Джек и правда маньяк, который убил кого-то в лесу, а теперь хочет заколотить окна и тогда будет гонять нас по отелю, словно мышек. И никто не приедет нас спасти. А когда мы все умрем, нас просто засыплет снегом, и никто не найдет нас, во всяком случаи до весны…»

Сбоку, в нескольких шагах от себя Зара увидела лежащие, принесенные ею раннее, полотенца. И в одном из полотенец …

- И кстати, - развернувшись к девчонкам, посмотрела на сердобольную докторшу, - если у тебя неудержимое желание кого-то трогать и привлекать к себе чье-то внимание, то, сконцентрируйся на беспомощном ночном гостье. – Вторжение посторонних людей в свое личное пространство, для Зары всегда было недопустимым. - Меня трогать не нужно. - Альварез, без надобности, не трогала незнакомых или малознакомых ей людей, и считала недопустимым, чтобы кто-то трогал её. – А вот этот красавчик, - кивнула в сторону Джека, - просто требует внимания, и очень хорошо умеет вызывать жалость и быть благодарным. – подняла, лежащие на полу полотенца. - А еще, наш незваный гость ну очень многословен. – поднесла полотенца к столу, посмотрела на мужчину, и вытянув кухонный нож, быстро приставила его к горлу сидящего на столе мужчины. – Скажи мне, Миллер. - потянула красавца на себя и свободной рукой завернула его руку за спину. - Кто ты такой? Возможно, нам стоит опасаться тебя, а не кого-то из вне. – старалась не дать Джеку возможность перекинуть себя. - Ты настолько уверен в своей неуязвимости, что даже не удосужился придумать красивую историю своего появления, ты просто требуешь спасти тебя от кого-то.

Альварес стояла спиной к стене и от какой-то накипевшей злости даже сжала челюсти. Она была и морально и физически готова к любым выпадам мужчины. И хотя, на самом деле, убивать никого не планировала, но, когда опасность близко, блеф, казался, хорошим вариантом.
- Соглашусь с Агнесс, – Зара нажала ножом на горло, заставляя мужчину запрокинуть голову и встретится взглядом. – ты уж больно похож на маньяка. Так что лучше рассказывай или …
На шее Джека, под кончиком ножа, появилась кровь.

Схватив сумасшедшую докторшу за голову, Альварес силой ударила её об стул. Тот самый, которым рыжая, с обезумевшим взглядом, старалась прижать Зару к стене.
- Ты мне уже порядком поднадоела - проговорила, когда медик медленно сползла на пол.
- Миллер. - бросила взгляд на мужчину, отодвигая ногой стул и тело Ерики. - Здесь и без тебя было не скучно, -  улыбнулась, растирая плечо, что изрядно болело, после сильного и неожиданного удара об стену. - А сейчас просто фейерверк эмоций. - перевела взгляд на Агнес и смерила девушку взглядом, пытаясь понять, не собирается ли и та бросится на защиту раненого. - Что ты принимаешь, оставаясь такой хладнокровной в этом безумии?  Кстати, я думала, что именно ты бросишься его защищать. Я думала, что вы близко знакомы. «Ошиблась»

Взяв в руки кухонное полотенце, Зара завела за спину руки все еще лежавшей на полу без сознания докторши, и взялась связывать их.

-Если сейчас кто-то сделает хоть один шаг в мою сторону, - проговорила, не подымая головы, но прислушиваясь к звукам. – Тому будет не сладко. - туго затянув морской узел за спиной рыжей, проверила, насколько он крепкий. – Ну вот. – улыбнулась, вытерев несколько капель крови на лбу девушки. – Наконец-то тихо. – выпрямившись, сжала в руке нож.

- Держи, - бросила Джеку блокнот и карандаш, - И пиши. - подняла с пола стул и присела на него возле дивана. - Пиши, все, что сможет помочь нам и тебе.

В комнате было тихо. Зара поймала себя на мысли, что еще утром, в этом богом забытом месте, было много народу. Люди что-то искали, бродили, заглядывали в комнаты и если и не спрашивали ничего, то просто смотрели. Сейчас же ... кругом было тихо. Как будто никому не было дела до шума на кухне и никого не интересовало, что привело сюда этого красавца с ледяными глазами.

«А стоит ли надеяться на какую-то помощь? ... Из вне. Или сможем ли мы спастись и выжить сами? И кто те люди, что сейчас здесь, в отеле… В комнате. Безопасны ли они? Или уже просто все сам за себя?...»

Поймав взглядом Агнесс, Альварес подвинула стул таким образом, что бы … без сюрпризов, и девушка была бы видна как и Миллер.

Тук. Тук. Тук. Тук.
Астрит спускалась вниз по ступенькам, перепрыгивая с одной на другую, и каждый раз вслушивалась как звук прыжка разносится по пустому коридору.
- Слышишь, Уиллис? - прижала медвежонка-панду сильней под мышкой. - Как мы с тобой громко прыгаем. - проговорила и немного присев оттолкнулась сильней и еще громче спрыгнула с крайней ступеньки.

Утро было холодным. Малышка немного посидела в номере, прошлась тихонько по третьему и второму этажах, заглядывала в окошко, любуясь танцем снежинок, и вот, она спустилась на первый этаж, что бы накормить мишку и самой согреться чем-то вкусным.

Вокруг был полумрак. Девочка подошла к включателю света и немного потянувшись, несколько раз включила его и выключила. - Наверное перегорели все лампочки. – грустно вздохнула осматриваясь.

- Кругом мы уже были, Уиллис, а Ингрид так и нашли. - с грустью в голосе проговорила и обняла своего медведя. - Но, не может же быть так, что бы она с друзьями потерялись на совсем? - обвела взглядом коридор и лестницу вниз. - Сейчас мы согреемся чаем и пойдем снова её искать.

С огромным удовольствием малышка сейчас бы выпила целую чашку горячего чая с тыквенным пирогом и кленовым сиропом. С радостью бы сейчас отправилась в свою комнату, и уснула бы, укрывшись теплым вязаным маминым одеялом. «Но, Ингрид еще не найдена, а без неё мы не можем.»

Грохот, что последовал в следующую минуту сильно напугал девочку, и она осторожно заглянула за поворот прислушиваясь. Где-то в глубине кухни, за дверьми кто-то громко разговаривал и даже ругался. Малышка вспомнила, как часто мама ругала старшую сестрёнку, и даже саму Астрид за разные проделки, и от этого воспоминания стало грустно, ведь Астрид сильно соскучилась за мамой, папой и за сестренкой.
Когда перестали ругаться, девочка осторожно направилась к двери, что бы полюбопытствовать "а вдруг они знают, где её Ингрид?"

Снова шум. Как будто что-то упало, а потом кто-то, а потом крик. Все это заставило малышку остановиться и, набрав в легкие воздуха замереть на месте. Астрид прижала игрушку сильней к груди, прикрыла мишке глаза рукой и, остановившись в нескольких шагах от злополучной двери, даже не дышала.
Было страшно. Но, Астрид никогда не была трусихой, и сейчас, когда она искала сестру, она не могла и даже не имела права сбегать.

Стараясь тихо и бесшумно двигаться, малышка все таки подошла к двери, и осторожно приоткрыв её, заглянула во внутрь.

"Джек?" - улыбнулась и смелей проскользнула в комнату. - Джек! – проговорила, громко хлопнув в ладошки.

Мистера Джека Астрид знала уже давно, и могла с уверенностью назвать его своим давним и хорошим другом. А как иначе? Ведь он спас её от хулиганов, а потом они еще несколько раз виделись и очень мило общались. Ну, как общались: Астрит говорила, а Джек с улыбкой слушал и кивал головой или даже шевелил бровями. Он ничего не слышал, но отлично понимал, о чем ему рассказывала Астрид, читая слова по губам. Малышка даже взяла с мистера Джека слово, что тот обязательно научит и её таким фокусам.

- Джек! - Астрид бросилась к Миллеру. - Джек. – повиснув на шее друга, крепко крепко обняла его.

События последних суток то расстраивали, то пугали Астрид, но, вот эта встреча с мистером Джеком определенно было радостным и веселым событием.

- Как ты тут оказался? - вопросительно и серьезно посмотрела на своего друга. - Что ты тут делаешь? – спросила, сжав плечами, показывая таким образом свое полное недоумение. – Но, я очень очень рада тебя видеть. – улыбнулась и не дожидаясь ответов, снова обняла Джека за шею.
«Теперь у меня здесь два друга: Уиллис и Джек. Теперь мы найдем Ингрид.»

Отредактировано Astrid Kolbjorn (2017-01-25 23:15:27)

«Ребенок?» - Альварес в недоумении сидела и смотрела на всю эту душещипательную картину. Милое, белокурое создание, весело и беззаботно сидело на коленях у Миллера и обнимало его за шею с такой радостью и легкостью, как будто он и не был опасным и злым, как будто он был самым милым и добрым человеком во всей вселенной.

Зара не припоминала, чтобы видела эту малышку раньше в отеле. Не в списках тех, кто должен был прибыть, не в самом отеле по прибытию, или пожже в коридорах. Она и не слышала ни разговора о ребенке, или голоса самой малышки. «Откуда здесь ребёнок?» - вопрос без ответа. – «Чья эта крошка? Где и кто её родители?» - вопросов было больше чем ответов, и пока Альварес просто наблюдала за милой, представшей перед ней картиной.

- Ты совсем не в себе? – прошипела одними губами Джеку в ответ. – Опасность здесь представляешь ты. А не я. – проговорила осторожно пряча нож. – Тем более не этот ребенок. «Сумасшедший чертов сукин сын.» - сцепила зубы. «Ребёнок спас тебя. Ну, или нас. Кто-то мог бы точно сегодня умереть, истекая кровью.» - Я за тобой присматриваю. – прошептала. «Спрятаться за спиной ребенка тебе не удастся.»

Малышка изрядно разрядила градус в комнате. Весь страх и злость, что чувствовала Альварес еще минуту назад, с появлением ребенка, сменились на недоумение и … непонимание. «Что, за чёрт побери здесь все таки происходит? Может Джек и не так уж опасен? Но почему тогда он ведет себя как чертов манипулятор: ничего толком не объясняет, ничего не рассказывает, а только обрывками указывает и требует. Зачем нагнетает и так накаленную обстановку» - Зара провела взглядом то на Миллера, то на девочку.
– Откуда ты здесь, крошка? – улыбнулась той, когда белокурый ангел перестала наконец тискать Миллера. «Словно это её самый дорогой человек.» – Как тебя зовут? И где твои родители?

За кухонной дверью.
Питер собирался заняться проблемой с электричеством, но как-то не задалось. Те, кто обещались помочь ему, на встречу не явились. И даже двери номеров не открыли, вот дела.
Тогда парень пошел один. В электричестве он смыслил мало, всего-то и смог, что проверить щитки. Какие нашел. Не все, конечно же. Открыл крышки, поглядел на них, пощелкал переключателями, но ничего не добился. Чуда не произошло. Подача электричества не восстановилась.
А ведь к ночи в отеле станет холодно. К тому же… входная дверь пострадала, а в одном из номеров разбито окно. Это только ускорит отдачу тепла. Придется собраться в зале с камином и отогреваться дедовским способом.

Пришло время возвращаться на кухню. Через несколько часов людей кормить нужно, а для обеда еще ничего не готово.
Весь день – коту под хвост. Грей не был собой доволен.
Уже на подходе краем взгляда Пит зацепил светлое пятно у кухни. Оно появилось и тут же пропало за дверью.
«Ребенок? Откуда?..» - Питер никогда особой расторопностью не отличался, а от вида какой-то девочки, бегающей по отелю, вовсе впал в ступор. Случись такое ночью, он бы точно принял ее за привидение, но днем все-таки решил поверить глазам, а не фантазии.
Хотел было окликнуть  девочку, но куда там за ней, шустрой, поспеешь…
А еще со стороны обеденной для персонала доносился красноречивый шум, даже грохот, наводящий на недобрые мысли о том, что с раненным не все ладно. Во рту стало горько.

Питер поспешил, зазевался. В дверях буквально столкнулся с Агнес. Вид у нее всегда был не особо доброжелательным, под руку попадаться не хотелось.
- Извините, - автоматически пробормотал Пит, отступая на шаг. Он виновато опустил взгляд и чуть не забыл про ребенка, но опомнился. – Я… я видел девочку. Она, кажется, на кухню забежала. Мне… не показалось?..
После недавних событий у любого мозги могли перевернуться. Пит ничуть не удивился бы появлению у себя настолько правдоподобных галлюцинаций. Если ребенок и был, то из виду уже пропал... или под стол забрался, или пробежал в комнату для персонала.
- Что это был за шум? Что-то случилось?..
Знал же, что не нужно уходить и переваливать ответственность за жизнь и здоровье этого человека на других. Мало ли, что могло случиться… и случилось.

Пока Агнес говорила, кровь медленно отливала от лица Пита. Перерезать горло. Нож. Избила. Связала. Слова мелькали в голове, отказываясь складываться в цельную картинку.
- Спасибо, - проговорил Питер. Он бы удивился тому, как спокойно и выверено-четко прозвучал голос, если бы себя слышал. Парень обогнул собеседницу и двинулся в обеденную. Руки по швам. Голова опущена. - Что же вы натворили…
Случись ему проснуться и увидеть вокруг себя руины отеля и стоящего рядом мистера Смита, было бы даже не настолько плохо. Камни – это камни, а люди – это люди. Да пусть бы его лучше двадцать раз уволили, обругали и выгнали без выходного пособия! Пусть засудили бы! Это все равно ни в какое сравнение не шло с тем, что его ждало в обеденной.
На погром помощник повара толком не обратил внимания, а вот на кровь на шее раненного, на связанную девушку на полу, на ребенка, который при всем этом присутствовал – очень даже обратил.

И кто все это учинил? Зара, которая совсем недавно казалась образцом спокойствия и рассудительности, Зара, на которую он надеялся, которая сама же спасала незнакомца ночью. И… Эрика, кажется, так, иностранка, которую Пит мельком встречал утром, с виду приличная девушка. Он не слишком-то верил в благоразумие Агнес, но как раз она-то ничего и не натворила.
В тихих омутах черти самые дикие, не зря говорят…

- Господи! Я надеялся… надеялся, что вы – взрослые люди! – в голосе помощника повара звучало искреннее разочарование. В гостях, оставленных приглядеть за раненным, да и в человечестве в целом. Зачем они так? Что им сделал этот человек? Пришел к ним за помощью и стал целью №1? Истекал кровью перед ними? Едва не умер перед ними?.. Да уж, причины…
Внутри людей из отеля накапливалась злоба, мешалась со страхом, разбавлялась беспомощностью. Весь этот бурлящий желчью коктейль вылился на голову пришельца. А на чью еще? Остальные-то в точно таком же положении. Сорваться на них – значит сорваться на себя. А этот – чужой, другой. Не человек вовсе, а какое-то чудовище, лесом выплюнутое, горами пережеванное. И плевать, что сидит смирно, что едва в себе от боли и слабости, что, может, сам не верит в то, что вообще жив остался.

Выражение лица Питера стало каменным, нечитаемым, безразличным. Первым делом парень развязал руки Эрике, глядя куда-то в пол. Потом он подошел к девочке, улыбнулся, как улыбался на работе – без лишних эмоций, просто потому, что так надо. Не стал отводить ребенка от мужчины. Он никого не бил и не связывал, с утра вел себя смирно, скрипел зубами и терпел молча, не попросил ни воды, ни таблеток. Парадоксально, но если бы Пит кому и доверил ребенка из присутствующих, то только ему.

- Здравствуй. Меня зовут Питер. Я тут работаю. Сейчас я все улажу, а потом мы сядем и поговорим.
Ладони легли девочке на уши. Нечего ей это слышать.
- Вон отсюда. Вы, обе. Это – служебное помещение. Потрудитесь его освободить, -  Питер стоял к Заре и Эрике спиной. Он имел право указывать этим людям. Право, которым никогда не воспользовался бы без повода. Думал, что будет тяжело сказать, а оказалось – просто.
Вечером, когда обитатели отеля соберутся у камина, Питер собирался объявить о том, что изымает всё оружие. Положит в большой сейф и топор, и ледоруб, и все кухонные ножи до единого. Сегодня Заре взбрело ножом размахивать, завтра Майло напьётся и решит кого-нибудь в ванне утопить, а послезавтра мистер Купер пристрелит кого-нибудь, потому что так голоса скомандовали. Чем меньше у них будет поводов и возможностей - тем лучше.
Пока он бегал от ответственности, человек чуть головы не лишился. Страшный недосмотр, который нужно срочно устранить.

- Астрид.- девочка ответила на вопрос той, что была в ярко желтом свитере, с длинными  черными волосами и что ближе всех сидела. Отпустив шею Джека, малышка посмотрела на свою будущую новую знакомую, или даже будущего нового друга.
Вообще, младшая Колбьёрн была более чем общительной. Девочка легко и просто заводила новые знакомства, всегда открыта для общения и практически в каждом прохожем видит потенциального друга. Так у неё получилось и с Джеком - человеком, которого сторонились все и даже смелые - мальчишки - драчуны, а вот она его совсем не боялась. Возможно потому, что Астрид видела в Джеке не просто внешность, небритость и колючесть взгляда, а чувствовала когда человек добрый, когда у него доброе и большое сердце и когда у него есть душа и он может быть настоящем другом.

Сидя на коленях у Джека, ровненько так, чтобы и Миллер видел, что она говорит, и что бы и к новой знакомой не сидеть спиной "Это же не вежливо", девочка продолжила отвечать на вопросы. - Родители дома, в Мидлвиле. А я пришла искать сестру. – Повернула голову к Джеку и проговорила шепотом, глядя ему в глаза, как будто доверяла ему сокровенную огромную тайну по огромную секрету. - Ингрид потерялась. - девочка сильней прижала мишку к груди. - Мы ищем с Уиллисом её уже давно, а её нигде нет.

Говоря это в слух, к Астрид вернулся страх. "Мама уже, наверное, узнала, что нас дома нет, что мы ушли, никому ничего не сказав. Влетит же нам. Ведь нас нету даже в городе. Мама уже рассказала об этом папе, и теперь нас ищут, и будут ругать..."

Лежащую на полу девушку, к своему стыду, малышка заметила не сразу, и если бы та и дальше лежала молча, Астрид бы не обратила на неё внимание еще долго.
Когда девушка заговорила, малышка немного поддалась вперед, что бы разглядеть происходящее, а потом выпрямилась и вопросительно посмотрела на Джека. Она бы задала вопросы, но даже не знала, что толком спросить. "Кто это? Что случилось и почему девушка с красивыми красными волосами лежит на полу? Она злодей или?..."
Поток вопросов оборвался приходом парня в форме. Еще не зная с какой целью он пришел, но, видя его каменное, нечитаемое, безразличное лицо, Астрид инстинктивно прислонилась спиной к Джеку и сильней обняла мишку.
Парень представился, а потом прикрыл девочке ушки руками. И хотя Астрид приглушенно но все таки слышала что он говорил, виду этому не подала.

Взрослые часто просили Астрид прикрыть ушки руками, или, когда у взрослых были совсем взрослые разговоры, то даже просили её пойти поиграть в свою комнату или во дворе покататься на велосипеде. Иногда так происходило, когда мама с папой ругали старшую сестру или когда мама просила папу пойти куда-то с ней, а папа как мог отнекивался.
Астрид никогда не обижалась на это, и всегда старательно прикрывала ушки или выходила играться. И никто не знал, что сквозь прикрытые ладошки девочка слышала разговоры, а, выходя из комнаты, часто задерживалась в коридоре. Это была маленькая детская тайна Астрид.

И сейчас, девочка тихонько сидела, прислушиваясь к разговорам и наблюдая за происходящим.

Отредактировано Astrid Kolbjorn (2017-01-29 19:20:34)

Никто не вышел. Это было предсказуемо. Питера никогда не принимали всерьёз. При других обстоятельствах он втянул бы голову в плечи, трижды извинился и постарался скрыться с глаз, но не теперь. Решение было принято. Какой из него мужчина, если он не может сдержать слово, данное себе? Как он после этого будет в глаза смотреть невесте? Да уж, нужен ей такой муженёк-мямля, как же…

Эрика требовала доступа к телу пациента. Уверяла, что хочет помочь. У Пита не было оснований ей не верить, но он понимал, что после такой встряски лучше не заниматься вопросами жизни и смерти. Мужчина уже не при смерти, манипуляции с ранами можно ненадолго отложить.
Зара говорила о том, что все они, похоже, обречены на ужасную смерть в стенах отеля. Мол, заметёт всех снегом вместе со зданием, никто никогда не найдёт и не откопает. От её слов Грею стало жутковато, но он не изменился в лице, разве что чуть нахмурился.

План… Питер не считал себя тем, кто способен строить планы. Все его стратегии сводились к тому, чтобы просчитать затраты на свадьбу, поделить их на количество денег, которые можно отложить за месяц, да найти работу, чтобы всё это реализовать. А до затеи со свадьбой было еще менее глобально. И вот – от него зависят жизни людей. По-настоящему. Питер просто был не способен испугаться до такой степени, чтобы безропотно принять, что в словах Зары есть доля истины, что у них не так много возможностей связаться со внешним миром, а в ледяной глыбе на въезде до сих пор находится замёрзший мертвец.
«Нужно чем-то загородить… это. Еще не хватало, чтобы ребенок увидел», - подумал между делом помощник повара, вздохнул и заговорил.

- Сейчас мы должны успокоиться. Все мы, - Питер убрал руки с ушей девочки, улыбнулся устало, а затем повернулся к Заре и Эрике. – Никто не умрёт. На втором этаже есть камины, а в сарае – дрова. Как минимум одну ночь протянем. Завтра может прийти помощь… или мы найдём среди нас того, кто разбирается в электричестве. Я отведу раненного к себе. Там тихо, он никого не побеспокоит, его никто не побеспокоит. А еще в ту крошечную комнату не поместится больше, чем один посетитель… ну, разве что одна маленькая девочка, пожалуй, поместится. К ночи мы все остынем… и буквально – тоже. Поэтому он, если захочет, сможет ночевать в общей комнате, у камина со всеми.
Пит обернулся к пришельцу из леса.
- Мистер… идти сможете? Я устрою Вас в своей комнате. Там есть замок с единственным ключом. И одно маленькое окно. Закрою его чем-нибудь, если так хотите.
- А ты… Астрид, так ведь? Пока твой друг будет отдыхать, расскажешь нам о своей сестре? Мы попробуем её найти. Никто никуда не пойдёт один. Пойдём по трое. И постараемся не забывать о том, что все мы – в равном положении.

Эрика молча кивнула юноше. Начавшая было затухать головная боль разыгралась с новой силой. Всё указывало на то, что её короткий поединок с Зарой не прошёл для девушки бесследно. Она чуть слышно мрачно вздохнула. Оставалось только надеяться, что травма головы обойдётся для неё без последствий. Меньше всего ей хотелось слечь в постель с сотрясением мозга. О том, чем для её кончится его ушиб, девушка не хотела и думать.
Стараясь не подавать виду, что она чувствует себя неважно, рыжая окинула Миллера долгим внимательным взглядом, после чего молча принялась заматывать его в принесённые Зарой полотенца. Пульсирующая боль в её голове усиливалась с каждой минутой, но будущая доктор, до скрипа стиснув зубы, не подавала виду. Наконец, когда все раны мужчины вновь были скрыты импровизированными бинтами, девушка выпрямилась и отошла от кушетки.
– Хорошо, что это полотенца, – негромко произнесла она. – Они не гигроскопичны, а капиллярны, почти как настоящие бинты, так что раны загноиться не должны. Думаю, до завтрашнего дня этой перевязки хватит, – Крёнен медленно развернулась и направилась к двери, благоразумно решив, что оставаться в импровизированном лазарете и дальше ей совершенно незачем. Вот только стоило ей сделать всего один шаг, и её повело в сторону, а потому до выхода она добралась каким-то противолодочным маневром, переходящим в противозенитный. Перед глазами у девушки сперва всё поплыло, а потом начало темнеть. Она ухватилась за дверную ручку, пытаясь сохранить равновесие, но случайно повернула её, и дверь под её весом распахнулась.
Крёнен почувствовала, как её ноги подгибаются, а потом её вновь накрыла темнота. Немка тяжело сползла на пол, вытянувшись поперёк порога, поделившего её тело пополам.

Отредактировано Erika Krönen (2017-02-02 00:29:04)